Валерий Карпин. Федун сделал предложение, и Карпин клюнул. Расчет владельца московского «Спартака» в принципе понятен: чтобы разгрести образовавшиеся в клубе завалы, нужен человек, который одновременно знал бы изнутри кухню красно-белых, поварился в ней сам, с другой стороны – обладал бы западным менталитетом и опытом. В этом смысле фигура Валерия кажется близкой к оптимуму. Правда, примерно то же самое пару лет назад писали и говорили о Станиславе Черчесове и Сергее Шавло. Поэтому не будем загадывать, как сложатся у Карпина дела на посту генерального директора «Спартака», а лучше послушаем человека, согласившегося занять «расстрельную» должность.

Не приходя в сознание.

- От добра добра не ищут, Валерий? Жили себе в Испании, не тужили, так нет же, угораздило вас ввязаться в историю со «Спартаком»…
- Я и в Москве, в общем-то, не скучаю. Некогда. Вот только слово «угораздило» мне не очень нравится. Вроде как вляпался, а я ни о чем не жалею. Новый этап в жизни, новые задачи…

- Но еще недавно в интервью вы утверждали, что всем довольны и не собираетесь ничего менять.
- Тогда была одна ситуация, сейчас другая… Не хочу расшифровывать подробности личной жизни, давайте остановимся на версии, что у меня характер такой: когда все хорошо и спокойно, тянет на перемены. Отдохнул несколько лет от футбола и вернулся. Я ведь в 2005 году закончил играть не из-за физической усталости, а потому, что ощутил психологическое истощение. Чтобы в 36 лет оставаться на прежнем уровне, нужно ущемлять себя во всем. Понял: пора завязывать, дальше терпеть не готов.

- А «Реал Сосьедад» предлагал новый контракт?
- Еще на пару лет. Без проблем.

- И по деньгам вполне адекватно?
- Не хуже, чем в 33 года. Но я сумму даже не обсуждал, поскольку к тому моменту наелся футбола и твердо решил взять паузу. Кураж пропал, интерес. Не видел смысла выходить на поле, чтобы отбывать номер. Не мой стиль. По-настоящему настраивался лишь на матчи с грандами – с «Реалом» и «Барселоной», а к остальным играм испанского чемпионата относился, как к проходным, проводил их, что называется, не приходя в сознание. Для футболиста нет ничего страшнее безразличия. Когда исчезает мотивация, надо завязывать. Что я и сделал.

- И моментально получили предложение стать генеральным директором клуба из Сан-Себастьяна?
- Не совсем так. В «Реал Сосьедаде» предстояли выборы нового президента. На пост претендовали два кандидата, одним из которых был мой агент. Он по-дружески попросил о помощи, предложив мне пост вице-президента по спортивной части. Отказать Мигелю Сантосу я не мог, пришлось соглашаться. Не хочу грузить лишними подробностями, суть же такова: в голосовании участвовали все болельщики, в итоге победил наш оппонент, хотя самый высокий рейтинг среди соискателей оказался у меня. Но я ведь шел не один, а в команде. Через год Мигеля Фуэнтеса, ставшего президентом клуба, вежливо сплавили в отставку, состоялись новые выборы, однако уже без меня.

- В тот момент вы с головой погрузились в строительный бизнес?
- Заниматься им начал, когда еще играл. Так получилось. Знакомые из Виго предложили войти в долю. Не видел оснований для отказа. Недвижимость – совершенно иная сфера деятельности, другая специфика. Было интересно попробовать.

- Наверное, и ваша «гражданская» профессия роль сыграла?
- Вот это точно в расчет не брал. Какой из меня строитель? Год отучился в техникуме, но не потому, что чувствовал призвание. Когда перебрался из Нарвы в Таллин, надо было где-то жить, а студентам предоставлялось общежитие.

- На занятия ходили?
- Даже получал повышенную стипендию. Обычная равнялась тридцати рублям, а мне за успехи в учебе доплачивали лишнюю пятерку – большие деньги по тем временам. И все равно через год я ушел из техникума. В 16 лет попал в дубль таллинского «Спорта» и переселился на клубную базу. По сравнению с общагой там были царские условия. А потом меня призвали в армию. - Родина сказала: «Надо»?
- Ну да. Первый год провел там же, в «Спорте», для вида числясь курсантом какого-то военного училища в Таллине. Даже название его сейчас не вспомню. Играл в футбол и как бы служил. Затем со сборной Прибалтийского военного округа поехал во Львов на первенство Вооруженных Сил, где меня заметил Марьян Иванович Плахетко. И все: рядового Карпина тут же приказом откомандировали в Москву в распоряжение ЦСКА. Предписание вручили и – вперед. Приехал в конце сезона, за основу успел сыграть матча три, не больше. Курсировал между первой и второй командами, пока не пришло время увольняться в запас. Отпускать из клуба не хотели, предлагали остаться на сверхсрочную, давали звание сержанта. Я желания не выказывал, но моего мнения никто особенно и не спрашивал. Тут, к счастью, подвернулся «Факел» и, можно сказать, отбил меня. Год отбегал за Воронеж, а в декабре 1989-го перебрался в московский «Спартак».

Не в деньгах счастье.

- Вы ведь еще чемпионат Союза успели захватить?
- Самым краешком. Дебютировал в матче с ереванским «Араратом». Первый сезон провел, словно в тумане, лишь потом постепенно начал осваиваться в команде.

- Дедовщины хлебнули?
- Как сказать? Старшие требовали к себе уважения, что абсолютно справедливо. Молодняку, например, запрещалось подниматься на третий этаж базы в Тарасовке. Туда разрешался доступ лишь игрокам основы.

- И долго вы не переступали заветный порог?
- Курс молодого бойца прошел быстро и буквально через полгода переехал к «дедам». Сережа Родионов и Федя Черенков отправились тогда во Францию, освободили места.

- Но и вы в Тарасовке не слишком задержались, четыре с половиной года – не срок.
- Пришло приглашение от Джона Тошака, тренера «Реал Сосьедада», и Олег Романцев не стал скрывать, что мной заинтересовался клуб из Испании. Удерживать тоже не стал, хотя и не выражал восторга из-за моих планов. Я сказал Олегу Ивановичу, что хочу проверить себя на другом уровне. В те времена «Спартак» безоговорочно доминировал в первенстве России, я уже был трехкратным чемпионом страны, мог стать четырехкратным, пятикратным… Романцев понял мои амбиции и отпустил. Все-таки испанская Примера – не чета нашему внутреннему чемпионату.

- В деньгах вы тоже выиграли?
- По личному контракту? В Сан-Себастьяне за первый сезон заплатили на сто тысяч долларов больше, чем в «Спартаке».

- Солидная прибавка!
- Для России. А для Испании – ничего особенного. К тому же, останься я в Москве, мог бы вести речь об увеличении зарплаты и, думаю, вышел бы на похожую сумму. Да и ехал я не ради денег, точнее, не только ради них.

- Это ведь 1994 год? Тогда перед чемпионатом мира в Штатах в нашей сборной вспыхнул громкий скандал: группа ведущих игроков написала открытое письмо, в котором, насколько понимаю, выдвинула Федерации футбола ряд материальных требований. Вы, Валерий, оказались в числе 12 подписантов…
- Письмо было, это так, но ситуацию вы поняли неверно. Речь шла не о дополнительных тренировочных костюмах или трусах с носками. Мы настаивали на ином, уважительном отношении к игрокам. Вячеслав Колосков и Александр Тукманов, представлявшие Федерацию, на протяжении долгого времени вели себя, скажу дипломатично, не слишком красиво, а Павел Садырин, тренер сборной, не смог или не стал защищать наши интересы. Тогда мы сами вмешались в конфликт, обозначив свою позицию. Я не был инициатором той истории, но и об участии в ней не жалею.

- В итоге в США российская команда сыграла слабее, чем могла.
– Не вижу прямой взаимосвязи. Слабее, сильнее – это все гадание на кофейной гуще. Мы выступили так, как выступили, мусолить тему сейчас бесполезно, ничего все равно не докажешь, не изменишь…

После возвращения из Америки я сразу улетел в Испанию.

- Тяжело адаптировались на Пиренеях?
- Первое время было трудно без языка. Месяца через три стал понимать, что мне говорят, потихоньку сам начал общаться. К футболу тоже пришлось привыкать. Вроде бы игра знакомая – команда из одиннадцати человек, поле, ворота, мяч, а содержание совершенно иное – быстрота решений, культура паса, скорость, техника… При этом амбиции «Реал Сосьедад» демонстрировал весьма скромные. Если «Спартак» старался выиграть любой турнир, в котором участвовал, каждое поражение превращалось чуть ли не в национальное бедствие, Сан-Себастьян радовался ничейке с грандом. Дескать, не победили, но и не проиграли, смотрелись достойно. Поначалу такой подход к делу удивлял и даже слегка напрягал.

- Не пожалели об отъезде из России?
– Всем людям свойственно сомневаться, но я сам принимал решение, никто меня не принуждал и не подталкивал. Какой смысл дергаться, оглядываясь назад, если надо идти вперед? Постепенно все нормализовалось, и месяца через три-четыре я уже чувствовал себя в Испании вполне комфортно, вошел во вкус. Будь по-другому, не играл бы там десять лет, давно вернулся бы в Россию или уехал в третью страну.

- Варианты имелись?
- Одно время ходили упорные слухи, будто мадридский «Реал» мною активно интересуется, в 2000 году я разговаривал с Луи ван Галом, тренировавшим «Барселону», обсуждал с руководством каталонского клуба конкретные условия контракта, но в последний момент что-то не сложилось. Деньги не поделили.

- Вы?
- Меня все устраивало... Не хочется сейчас вспоминать и комментировать околофутбольные подводные течения, которые есть всегда и везде.